Зачем маскировать истерику под стоны внезапно нахлынувшей страсти

Наш питерский колумнист Екатерина Сергеевна, ведущая под ником prostitutka_ket суперпопулярный интернет-дневник «Кэт. Записки шлюхи», продолжает изучать сексуальные запросы общества и рассказывать о них. На этот раз она обратила свое внимание на куннилингус и его любителей.

Лизуны - народ особый и, к слову, очень многочисленный. У них у всех есть общая черта. Лизуны - мужчины вдохновленные и безобидные. Всего-то и надо им, чтоб открывался перед глазами хороший вид, и тогда уж они забывают обо всем на свете. Да им и женщину-то целиком не нужно, по большому счету.
Невысокий лысоватый мужичок лет 45, улыбчивый, смущенный, рассчитался, осмотрелся и прошел.
- Кофе? - спросила приветливо.
- Ага, - отозвался он, неловко садясь в мое кресло, - неплохо у тебя.
Через пять минут мы мило болтали, и понемногу его скованность ушла.
-Ой, - как-то суетливо вдруг начал он спустя еще пять минут, - я сказать хочу. Я люблю, когда, ну чтоб орально… У тебя ж есть презервативы для этого дела? С женой-то я так могу, а тут, сама понимаешь.
- Милый, орально так орально, конечно же, - не поняла я сразу, - и презервативы какие хочешь. И даже фруктовые! Ну, это они больше для меня фруктовые, тебе-то неважно.
- Нет, ты не поняла, не для тебя, - жутко смутился он и вдруг решился, - ну, чтоб не ты мне, а я - тебе. Презерватив нужен, ну такой, особый, для этого дела.
- В каком смысле? - вытаращилась я.

Хорошо подвешенный язык может довести не только до Киева, но и до оргазма

- Ну, я люблю языком, только, ты ж сама понимаешь, я так просто не могу, я тебя не знаю, ну и мне нужен презик такой специальный, для этого всего. Ну, чтоб я тебе мог удовольствие доставить, - он терялся и мямлил.
- Ах, специальный! И на что ты его наденешь? - я решила зайти издалека.
- Ну как на что, на язык... - неуверенно заключил он.
- На эрегированный? - уточнила я с невинными глазами.
- Как же так? - разочарованно спрашивал он пять минут спустя, когда я почти уже донесла до него всю абсурдность столь странного приспособления. - Я слышал, что есть такие, я думал, у девочек такое точно должно быть. Я просто первый раз так иду, я ж не знал...
- Милый, - терпеливо уточнила я, - ты их сам-то видел, ну хоть когда-нибудь? В руках, может, держал?
- Ну, нет, - неохотно согласился он и растерянно продолжил: - А как же я тогда буду? Я же так не могу, чтоб совсем без этого... Я ж хочу...
- Ну извини, - прервала я его, - чего нет - того нет. Могу дать обычный, если хочешь. Только боюсь, неудобно ж будет зубами зажимать... А нет - так придется заняться чем-то другим.
И улыбнулась максимально обольстительно.
Он, видимо, представил себе этот процесс и сразу как-то сник.

Защитная пленка

Через десять минут, после душа, он сел на кровать. Я ждала его полулежа, облокотившись на руку, согнув одну ножку в колене и демонстрируя новое прозрачное белье за две пятьсот по скидке.
- Ну дай я хотя бы посмотрю на тебя, - он аккуратно стянул мои трусики, подтянул подушку, запихнул ее мне под пятую точку, развел ноги, устроился и всмотрелся в глубины.
- М-м-м... - протянул он с сильным сожалением, как на конфетку, которую нельзя, но очень хочется, - м-ммм...
- А ты здоровенькая? - вдруг почему-то спросил он. В нем явно боролись желания.
- Ничего не болит, - съязвила я.
- Я не об этом, - он посерьезнел, - ты там как? Все нормально?
- Нормально, - закивала я.
- А справка есть? - уточнил он.
- Милый, - я отбивалась с легким сарказмом, - извини, милый, я к врачу для себя хожу, справки как-то не беру...
- Ну как же так, - горестно протянул он, - о таких вещах надо думать. Вот я бы сейчас убедился, что все в порядке, и сделал бы тебе хорошо...
- Послушай, дорогой, - мне начало надоедать, - а давай лучше я тебе хорошо сделаю, ладно? И справок не нужно, и презики такие есть.
И начала я выползать из-под него.
- Подожди, - остановил он меня, хватаясь за мою ногу, как за последний шанс лизнуть, - а может, мы что-то придумаем? Ты ж опытная, должна знать какие-то способы, чтоб безопасно...
Полизать ему хотелось, видимо, нечеловечески. Но осознание того, что я все же не только его, из последних сил удерживало его от столь опрометчивого шага.
- Ну, раз надо безопасно, - как-то истерически вдруг выпалила я, ибо он меня достал, - может, пищевую пленку дать?
Я пошутила. Клянусь, я пошутила. Оказалось, шутила в этом доме я одна.
- А есть? - вдруг загорелся он идеей.
- Есть, - серьезно подтвердила я, пытаясь сохранить лицо.
- Дашь? - он посмотрел с надеждой.
- Сейчас, - совершенно ровно ответила я. - На кухню схожу.
На кухне меня расплющило в хлам, и, в поисках пленки гремя дверцами шкафов, я надеялась, что он не услышит мои тщательно сдерживаемые повизгивания.
Очевидно, меня не было чуть дольше, чем следовало, потому что он вдруг окликнул меня:
- Не нашла?
- Сейчас, милый! - я собрала волю в охапку. - Есть целлофановый пакетик, подойдет?
Фольгу я предлагать побоялась.
И дело было вовсе и не в нем. Просто мне вдруг стало понятно, что если я скажу вслух это слово, то истерику, которая со мной приключится, вряд ли можно будет заглушить звуком дверок шкафчика.
Но когда из комнаты долетел вопрос-сомнение: «Пакетик толстый?» - у меня потекли слезы.
В комнату я вернулась спустя минуты две, с сильно покрасневшим лицом.
В руках у меня был рулончик стрейч-пленки.
Его лицо почти что озарилось счастьем.

Обветренный бутерброд

- Ну ложись, как была, - он потянул рулончик у меня из рук и, пока я принимала позу, устроился где-то в ногах.
Я легла и раскинула ноги, пытаясь подсмотреть. Пленка от рулончика отматываться категорически не хотела. Она прилипала и путалась. Лизун-изобретатель вспотел и сосредоточился.
- Давай помогу, - я напряглась и потянулась к нему. Если бы я полежала без действий еще полминуты, просто наблюдая за всем этим, подозреваю, меня можно было бы транспортировать в Кащенко прямо с постели.
Я забрала рулончик, старательно ногтем поддела край и аккуратно, на приколе, отмотала лоскут сантиметров тридцати.
Он наблюдал за целлофанкой, прямо скажем, с вожделением.
-Рррр, - лизун вдруг потянулся к рулончику в моих руках, выдернул его и с характерным звуком рванул пленку зубами, взглядом змия-обольстителя глядя на меня. Очевидно, это «рррр» должно было символизировать порывы охватившей его страсти.
Это было выше моих сил, и я откинулась назад, старательно маскируя истерику под стоны внезапно нахлынувшей страсти. Не буду рассказывать, как он мне ладил эту штучку дрожащими от нетерпения руками. Уверяю, мне было морально непросто. Никогда еще я не была такой актрисой.
Он залепил меня всю ею - от низа живота и почти что до копчика. Он старательно растягивал ее на внутренние части бедер и приглаживал руками ко всем тем выпуклостям, что находились между ними.
Я чувствовала себя бутербродом, собираемым заботливой рукой хозяюшки.
При мысли «зато не обветрюсь», невесть откуда проскочившей в моей голове, меня разбило на кусочки, и я неожиданно изобразила ему пик конвульсивной страсти. Он восхищенно осмотрел мое тело, и я поняла: клиент доволен собой.
Он уходил спокойный и довольный. Смотрел на меня нежно, в коридоре погладил по груди и уже почти в дверях обернулся и гордо-снисходительно сказал:
- Вот видишь, если захотеть...